Книга Черная метка в паспорте [сборник] - Алексей Макеев

отделе. Так бы давно к старухам в архив сослал, тебе там место, а не в оперском. Будешь напоминать, так и сделаю, чтобы не зудел лишнего.

За спиной Гурова неожиданно раздался мягкий женский голос:

– Извините, вы к начальнику на прием последний? – невысокая изящная девушка с коротким ежиком черных волос требовательно ожидала ответа.

Лев совсем не слышал ее шагов по коридору, поэтому только покачал головой отрицательно. Люди в кабинете испуганно затихли от звуков в коридоре, кто-то смущенно кашлянул, и дверь резко распахнулась. На пороге в начищенном парадном мундире возник мужчина средних лет. Отвислый живот над ремнем, тяжелая челюсть и кустистые брови над набрякшими глазами делали его похожим на грозного бульдога. Он натужно улыбнулся бледному Гурову и пошире распахнул дверь:

– Здравствуйте, господин полковник. Майор Бережнюк, начальник отдела. Проходите в кабинет, проведем совещание по проведенным мероприятиям. Начнем, так сказать, сотрудничество.

Девушка внезапно опередила оперативника, она ловко проскочила вперед и вытянулась в струнку на пороге, задрав голову на высокую фигуру:

– Вы ведете поиски убийцы Людмилы Рыковой? Уже столько женщин пропало, Афанасьев открыл охоту на своих бывших жен! Почему вы бездействуете?

Бережнюк покосился на Гурова, но сдержался, хотя в его голосе сквозило раздражение:

– Никаких комментариев, гражданка. Информация по следствию закрыта. Не мешайте, у нас совещание проходит.

Только напористую девицу не так-то легко было остановить. Она засыпала майора вопросами:

– Какое следствие? Закрыть Афанасьева в СИЗО – и все? Вы ищете Рыкову? А остальных? Вы вообще знаете, что уже три женщины, три бывших жены Афанасьева, не вернулись домой? У вас есть заявления об их пропаже? Вы ведете поиски? Найдите пропавших женщин! Что, если они еще живы?! – высокий голосок перешел на крик, по лицу посетительницы хлынули слезы.

При виде женской истерики Бережнюк скривился и буркнул подчиненному:

– Дежурного зови, пускай выведет. Как он ее вообще пропустил?! Черт знает что творится, нашли время! С ума сошли с этим Афанасьевым!

Павел неохотно поднял трубку стационарного телефона и бросил несколько отрывистых слов. Только всех опередил Лев: от вида перекошенного личика в слезах опер забыл об обещанной Орлову осторожности. Полковник Гуров мог вынести любые тяжелые сцены на своей работе. Бывалый опер привык к трупам, пролежавшим долгие месяцы, к виду крови, агрессии озлобленных преступников. Но вот женские слезы действовали на него удручающе, включали невидимую кнопку – стремление действовать немедленно, лишь бы остановить этот горький поток. Поэтому сейчас он шагнул внутрь и встал рядом с рыдающей посетительницей. Стараясь унять дурноту, что мешала сосредоточиться, спокойно попросил:

– Давайте лучше воды предложим. Простите… как зовут вас? – он обвел кабинет взглядом. – Найдется у вас стаканчик?

Под его взглядом Бережнюк отступил в глубину пространства к большому столу и с недовольным видом начал шарить в шкафу с документами. В тишине под звуки затихающих всхлипываний забулькала вода в стакане. Девушка робко протянула руку, неловко приняла стакан и прошептала:

– Надежда. Спасибо, – принялась пить маленькими глоточками.

На пороге возник смущенный дежурный, форменная фуражка висела на затылке, по лбу катились крупные капли пота:

– Виноват, господин майор. Она удостоверение журналиста показала. Сказала, у вас эта-а-а… как ее, встреча с журналистами. Симпозиум. Я вам звонил, вы трубку не берете.

– Пресс-конференция, – тихо поправила его девушка и выдохнула. – Я правда журналист. Не ругайте вашего сотрудника. Это я виновата, обманула его. Не знала, как пройти внутрь. Пришлось врать, ведь если скажу правду, то не пустят, да и разговаривать не будут. А это важно, очень важно. Женщины, три женщины, уже пропали. Без вести. Они все – бывшие жены Сергея Афанасьева, дело которого расследуют в вашем отделе. Понимаете, остальные девушки, которые подписали заявление, в опасности. Исчезнувших надо искать, срочно! Ведь прошло немного времени, они могут быть еще живы! Это же люди, женщины, их дома дети ждут!

Дежурный, видимо, давно работал вместе с майором Бережнюком, потому что по одному движению лохматой брови двинулся к невысокой посетительнице и навис над ней угрожающе:

– Пройдемте со мной. Без записи не принимает начальство.

Непрошеная гостья, мгновенно сообразив, у кого искать защиты, шагнула за спину Гурова:

– Я никуда не уйду, пока не получу ответы на свои вопросы. Пока вы не начнете срочно искать пропавших!

Начальник побагровел, его подчиненные растерянно крутили головами, задавая немой вопрос. Наконец майор Бережнюк, удержав свой гнев, выдавил:

– Вот что. Вас дежурный отведет в сто четвертый кабинет, у нас там сидит… По связям с газетами.

– Я была там! – голос Надежды снова стал требовательным и звонким. – Мне не надо информацию для прессы. Это не формальный визит, мне не нужны рассказы о тайне следствия. Я требую, чтобы вы начали поиск пропавших женщин. Дубровкина София, Рыкова Людмила, Заицкая Марина! Трое уже пропали, а вы бездействуете. У вас даже нет заявлений об их пропаже, не заведены уголовные дела. Афанасьев знает, где они, спросите у него!

Гуров наблюдал, как все сильнее наливается краснотой местный начальник, казалось, еще чуть-чуть, и он взорвется, будто переспелый помидор. Сбоку от него окаменел Павел Сладкевич, он внимательно ловил каждое слово девушки и кивал в такт ее словам, сам не замечая своей реакции. Лев, хоть и сгорал от чувства вины из-за женских слез, но сам оставался в роли наблюдателя. Хоть молчание и стоило ему огромных усилий. Он не знал, как действовать дальше, с каждой минутой пребывания в чужом РОВД история обрастала все новыми подробностями, которых не было в протоколах. Ни слова об исчезновении бывших жен Афанасьева, об этом молчали СМИ, почти не упомянул Павел Сладкевич. Он говорил о Рыковой, а она оказалась не единственной жертвой. Сотрудники полиции молчат, отводят взгляд в сторону, глаза ему открыла вот эта хрупкая женщина, что прорвалась через заслоны и подняла тревогу.

Пока опер не понимал, как ему действовать дальше. Ясно было одно – это, возможно, важная свидетельница, и стоит срочно переговорить с ней с глазу на глаз, чтобы понять, действительно ли ее информация имеет ценность. В тихом безопасном